Ростислав Мурзагулов - Бабай всея Руси, или Операция «Осень Патриарха»
Сколько их было – мы не знаем, а если бы и знали – не сказали бы, это ж наверняка военная тайна.
Пока эти товарищи заселялись под Тришурупом туристами, в кабинет Бабая зашел Роман Желтокнязев, его предполагаемый внутриклановый сменщик, и там уже сидели несколько основных действующих лиц.
«Шеф, они войска к нам ввели!!! Указ будет объявлен через час-два максимум!!! Ребята ждут, дай приказ!!!»
В это же время мы со Слоном налили по стаканчику и стали ждать, что будет дальше. Если бы все шло по нашему плану – то в этот же вечер в программах «Часы», «Бандитизм», «Закон и человек» и так далее, должны были бы появиться зубодробительные сюжеты на тему «оказывается, Бабай-то наш совсем нехороший!»
Схватили истерично приплясывающий в руках пульт, с пятого раза попали в «power». Сюжеты не заставили себя долго ждать. Особенно порадовал главный либерал страны Жиреновский, который, не парясь, шпарил без бумажки прямо целыми тезисами из все той же нашей полузабытой записки.
«Устроили авторитарный режим!!! Надо навести порядок! Увели народное достояние – нефтезаводы!» Жирек был как всегда яростен и убедителен. И чего ему доктора наук дали вместо Заслуженного Артиста?
Ну а сразу после Жирека, согласно нашей бумаге, должен был появиться Указ о снятии Бабая. В момент, когда этот указ появится, каждый из участников группы по съему деда должен был, где бы он ни находился, сплясать скайп-дэнс. Скайп был тогдашней главной связью бабайских революционеров, и там одним из эмодзи был смешной человечек, танцующий что-то среднее между яблочком и Y-M-C-A. Этого эмодзи мы всегда ставили в конце очередного сообщения, говорившего о каком-либо очередном локальном успехе антибабаевцев. Ну а в финале предполагалось сплясать скайп-дэнс вживую.
К слову, мы как раз и сидели в офисе той самой «Байнефти», о которой так переживал Жиреновский. И Бабай вообще-то давно ее отдал, думая, что теперь его не тронут и он и сам еще немного поруководит и оставит после себя, кого ему надо.
Может, так оно и получилось бы, если бы по дороге Бабай и компания в свойственной им манере не наломали всех возможных дров и не попали под чеченское скрипение Юревича зубами: «Снесу». Так и началась операция по сносу Бабая всея Руси под кодовым названием «Осень патриарха». В эндшпиле которой кому-то, возможно, и понадобилась наша давно забытая самими нами записка.
А сейчас мы, от которых уже совсем ничего не зависело, смотрели на мирных жителей республики и завидовали их незнанию про войска, про подготовленных «ребят» с другой стороны, которые должны были отстоять Бабая любой ценой, потому как он дал им суверенитет, свободу и так далее.
Умным решением было бы для нас всех свалить, как Доцент, куда-нибудь за 101-ый километр и ждать, чем дело кончится, но, будучи теми, кто когда-то помог всю эту кашу заварить, мы не могли и шагу сделать в сторону от эпицентра.
Вдруг позвонили бы Партия и Правительство и начали бы нам задания давать? Потому мы пели у Шмелей «Рэд хот чилли пепперс», но на спиртное не налегали и поглядывали, нет ли на телефонах звонков с кодом +7495606ХХХХ.
Звонков с такими кодами пока не было. А чуть ранее нашему предводителю Василичу такой звонок раздался, и он услышал то, что крайне счастлив был услышать, да еще и так вовремя.
Перспективный нацкадр и кастинг преемников Бабая
За два года до эндшпиля
Василич увидел эти цифры на телефоне, когда Владислав Юревич искал себе эдакого «Доцента всея Руси», кого-то системного, организованного, кто привнёс бы чуть больше организации в креативный бардак Юревичевского хозяйства.
Выбор демиурга пал на молодого и перспективного бабаевского кадра, который за последние годы довольно успешно разгреб совсем не креативный, а, скорее, сельсоветовского образца, но тоже тот еще бардак, царивший у Бабая.
Юревич знал, что Василич как раз будет уходить скоро от Бабая, которому он много лет верой и правдой служил в политических делах «правой рукой», но руку эту чудаковатый дед сейчас собирался сменить на протез.
Бабай старел и понимал, что рано или поздно придется уйти.
Разумеется, будучи Бабаем, а не Билл Клинтоном каким-нибудь, к республике он относился как к своей не в смысле только Родине, а в прямом частнособственническом смысле. И, разумеется, кому попало отдать все, что нажито непосильным трудом, он не мог.
Лучше всего, конечно, было бы отдать республику, как положено на востоке, собственному сыну Рахиму. Но в столице большой страны, в состав которой, как на грех, Бабайская область вошла пять веков назад и выйти обратно не имела никакой возможности, Рахима не любили и вообще не ценили традиции прямого престолонаследия от отца к сыну.
Нужен был достойный преемник. Но такой при этом, чтобы родственников Бабая почитал и слушался, потому как власть из семьи в реальности никто отдавать не собирался.
«Правая рука» – Василич был достойным вполне. Да вот беда – находился он в состоянии абсолютного антагонизма с единственным сыном и наследником Бабая. И никого не волновало, что антагонизм возник, когда по команде самого же Бабая Василич отбирал (и с большим успехом) у его собственного сына Рахима власть и бизнес. Папа ведь может врезать сыну ремня, и никто не требует от сына к этому ремню каких-либо теплых чувств? Вот и у Рахима таких чувств к Василичу не было. Так что этот вариант отпадал сам собой.
Начались секретные поездки разных бабаевских любимчиков на просмотр в зловещий офис Рахима за четырехметровым забором в центре Тришурупа. Наконец счастливый билет вытянул тогдашний бабайский министр по имени Роман Желтокнязев.
Он, как и многие другие, дал деду и его сыну все возможные клятвы любви и верности. Однако помимо любви в его случае серьезную роль сыграл и расчет. Расчет на папочку с надписью «Материалы дела», которую вскоре после ухода Романа Желтокнязева занес принцу генерал Асмодеев. Эта папочка еще появится в нашем повествовании, но всему свое время, мы вообще-то рассказывали о Юревиче и его поиске администратора посистемнее.
Юревич сделал Василичу предложение по завершении очередного совещалова по подготовке очередных выборов. Бабаевцы готовились покорить очередной рубеж по уровню любви ко всем, на кого Юревич укажет, и в позициях, в которых он скажет.
Хотел ли он при этом подучить Василича и вернуть его через пару лет назад вместо Бабая? Само собой, он имел в планах возможность держать строптивого деда в тонусе и заставлять пригибаться как можно ниже при рукопожатии, но настолько смелых схем по замене лидера одного из ключевых национальных регионов страны Юревич иметь не мог, даже находясь на пике своего могущества. Этого не смог бы с уверенностью пообещать тогда даже сам Михал Иваныч, потому как финальное решение зависело от слишком многих факторов.
Но глубинка любит теории столичных заговоров, а столица охотно глубинку таковыми пугает. И вот в один прекрасный день в респектабельной федеральной газете под незатейливым названием «Газета» вышла страшная-престрашная, похожая на так называемый «кремлевский слив» заметка с громким заголовком «Преемник Бабая». В роли преемника как раз и был там обозначен наш Василич. А вовсе не помазанник Бабаев Роман Желтокнязев.
Василич в это время уже написал заявление на «отпуск с последующим увольнением» и нежился в этом самом отпуске на излюбленном российском курорте в турецком городе Кемер.
От кремлевского слива нам со Слоном сильно подурнело.
Вроде и не от чего было переживать. Василича забирают не куда-нибудь, а в Кремль, большим начальником, не может же Бабай беспределить ему вслед?
Но Бабай мог.
Лет десять назад он был моим первым клиентом олигархического типа. Он тогда чуть не продул в одну калитку выборы такому же, как Бобр, олигарху, объявившему ему священный джихад, а потом набрал группу молодежи, которой и дал путевку в жизнь. Ну а молодежь ему делала красиво с утра до вечера и вернула его в привычное состояние политического тяжеловеса.
После этого дед, естественно, решил нас выгнать. Так у них, крутых, заведено. Если кто видел тебя в испуганном состоянии, да еще и приложил руку к твоему возвращению в бронзово-статуйное состояние, то сразу после возвращения в таковое гнать надо таких помощничков взашей.
Мстить ему за это, само собой, никто не собирался. Выгнать – было его святым правом. Мы могли в ответ только благодарить и не имели, по неписаным подковерным понятиям, ни малейшего права раскрывать когда-либо деталей нашего сотрудничества.
Однако негласный протокол Бабай нарушил первым. После того как мы расшаркались перед ним и пошли дальше искать фраеров ушастых, он, со своей стороны, тоже должен был на встрече с любым себе подобным нас всячески расхваливать. Поначалу так он и делал. Но в один прекрасный день он решил, что наша бригада начала антибабайский заговор с целью свержения Бабая и водружения на его трон Василича.
